Кавминводы Анна Адреевна Ахматова посе­тила лишь однажды. Летом 1927 года по путевке, кото­рую ей достали друзья, она около месяца лечилась в Кис­ловодском санатории Цекубу (Центральная Комиссия улуч­шения быта ученых) на Крестовой горе, весьма по­пулярном и престижном в среде отечественной интел­лигенции.

Далеко не всякому желаю­щему удавалось сюда попасть. Только волею случая, благо­даря поддержке тех, кто ее любил и уважал (она сама не предпринимала ровно никаких усилий, чтобы хотя бы на не­которое время выбраться из череды суровых будней, иссу­шающих душу и тело повсед­невных забот). Анна Ахматова смогла по­сетить солнечный Кавказ.

Попасть в Кисловодск или любой другой южный санаторий в те годы являлось делом непростым, поскольку все лечебные учреждения подобного типа были расписаны по разным государственно – партийным ведомствам. У Анны Ахматовой как человека свободной профессии такие права сводились к минимуму, и надо было прибегнуть к бюрократическим уловкам для зачисления ее в ранг советских служащих, обретающих возможность социальных льгот.

 По воспоминаниям П. Н. Лукницкого (поэта, прозаика) удалось восстановить с достаточной мерой вероятности дату пребывания Анны Ахматовой в курортном городе Кисловодске: с 20 июня по 20 июля 1927 года. Как проходили кисловодские дни поэтессы, чем они были заполнены помимо собственно санаторных будней и быта, какое самочувствие, настроение сопутствовало еще не достигшей бальзаковского возраста все еще знаменитой женщине – в данном случае приходится лишь предполагать. Санаторные контакты Анна Ахматовой, учитывая кратковременность пребывания на Водах, вряд ли были многочисленными, тем более дружескими. По мемуарным источникам, лишь двое из отдыхавших в тот момент в том же лечебном учреждении стали ее почти по­стоянными спутниками — собеседниками: профессор Рубен Абгарович Орбели (из славно­го семейства российских уче­ных Орбели) и актер Московс­кого Художественного театра Василий Иванович Качалов, сравнительно давно знавший, искренне обожавший Ахматову-женщину и поэта.

 Без боязни ошибиться, можно отметить, что кисловодских впечатлений у Анны Ахматовой набралось предостаточно: как – никак визит прервал в какой – то мере рутинно однообразную ленинградскую жизнь, сопряженную с драматическими событиями и воспоминаниями, с нелегким, изнуряющим бытом.

 Кисловодск отозвался в творчестве Анны Ахматовой двумя ныне известными читателю поэтическими созданиями, такими редкими во второй половине 20-х годов. В обо­их случаях обозначено место их появления. Первый кисловодский по­этический опыт с характер­ным названием «Кавказское» несет в себе отчетливо ак­центированный биографиче­ский подтекст, воспоминание о не таком уж далеком про­шлом, представленном как давно минувший пласт счаст­ливой жизни.

Здесь Пушкина изгнанье началось
И Лермонтова кончилось изгнанье.
Здесь горных трав легко благоуханье,
И только раз мне видеть удалось
У озера, в густой тени чинары,
В тот предвечерний и жестокий час —
Сияние неутоленных глаз
Бессмертного любовника Тамары.

Июль 1927, Кисловодск

Обращение к великим теням прошлого – это бесспорно элегическое посвящение двум гениям русского поэтического Олимпа, навеянное пребыванием в Кисловодске.

23 июля 1927 года уже из Ленинграда возвратившаяся в Кавказа Анна Ахматова телеграфирует в Бежецк свекрови и сыну: «Вернулась из Кисловодска. Жду вашего приезда. Аня».